Не секрет, что сам Булгаков очень не любил квартиру на Садовой 302-бис.
В своем дневнике Михаил Афанасьевич отзывался вполне конкретно — «гнусная комната гнусного дома». Москва, как известно, слезам не верит, и в 1921 году понаехавшим приходилось не сладко. Впрочем, так же, как и коренным москвичам.
На Большой Садовой Стоит дом здоровый. Живет в доме наш брат Организованный пролетариат. И я затерялся между пролетариатом Как какой-нибудь, извините за выражение, атом. Жаль, некоторых удобств нет Например – испорчен ватерклозет. С умывальником тоже беда: Днем он сухой, а ночью из него на пол течет вода. Питаемся понемножку: Сахарин и картошка. Свет электрический – странной марки: То потухнет, а то опять ни с того ни с сего разгорится ярко. Теперь, впрочем, уже несколько дней горит подряд, И пролетариат очень рад. За левой стеной женский голос выводит: „бедная чайка…“ А за правой играют на балалайке.
Соседи здесь подобрались калиброванные
Тут я даже всплакнула. Есть вещи, которые не меняются!
Выписка из домовой книги. Список жильцов.
Танечка Лаппа - на иждивении мужа
Когда я была там в декабре 2017 года, как раз проходила выставка ее воспоминаний
Ей эту квартиру тоже любить не за что. Здесь Булгаков ее бросил в 1924 году.
Одну, иждивенку, без работы.
И поселился со второй женой в том же доме, в подъезде напротив.
При желании бывшая жена могла любоваться счастливым бытом новой советской семьи в свои окна. Москвичи хорошие люди, только их испортил квартирный вопрос (с)
Татьяна Лаппа прошла с Булгаковым Гражданскую, лечила его от наркомании. Запись в дневнике, февраль 1922 года:
«Идет самый черный период моей жизни. Мы с женой голодаем. Пришлось взять у дядьки немного муки, постного масла и картошки.…Обегал всю Москву – нет места… Валенки рассыпались“.
Хотела написать «самые страшные годы его жизни», но что мы можем знать о его жизни после, например, 1935-го года?
Своего отношения к советской власти Булгаков не скрывал никогда. Слишком много он видел в молодости.
Здесь, в этой квартире, Булгаковы занимали одну комнату
Какие-то вещи мемориальные, но большинство обстановки не сохранилось.
Что могло бы быть в любой московской квартире
Кухня — самое сакральное, «живое» и страшное место коммуналки.
И да, здесь действительно были нары-полати, на которых жили люди.
Потом, конечно, были в жизни Булгакова и другие жены квартиры, побогаче, покрасивее.
В соседней комнате квартиры воссоздан другой кабинет писателя
Сделала еще один пост - теперь строго географически Россия Москва Экскурсия в ХХС: пост 1 - Музеон и вокруг, пост 2 - Звонница, пост 3 - подвалы ХХС Московский храм преподобного Пимена Великого (Троицы Живоначальной) в Новых Воротниках, что в Сущёве Симонов монастырь Николо-Угрешский…
